| “Я ощущаю себя водой…” |
| 11 июля 2009, 22:17 | Көрдүлэр: 4534 | Ыстатыйалар |  |
 Степанида БОРИСОВА сравнивает себя с водой, которой можно наполнить любой сосуд. А мне сравнение с водой напоминает поток - поток ее творчества, в котором соединяются все стороны ее дарования. Играет ли она в драме, поет ли тойук на грани рока или реализует замысловатые проекты московских авангардистов - это все выходит из одного источника, и напоминает течение мощной реки, берущей начало из маленького ручейка. В чем секрет силы этого ручейка, нам не дано разгадать. Нам остается только плыть по волнам ее рассказов и воспоминаний, очень личных и неповторимых, как и все ее творчество. Если ей придется еще раз рассказать о работе над спектаклем "СтарухЫ" в Москве, о подготовке артистов для Театра Олонхо, о радостях и трудностях гастрольной жизни, то все это будет звучать по-другому. Перефразируя саму актрису: "и время будет другое, и состояние..."О ТРУДНОСТЯХ РУССКОГО ЯЗЫКА - Степанида Ильинична, почти всю весну вы провели в Москве, работая над спектаклем по рассказу Даниила Хармса "Старуха". Чья это была идея и как она реализовалась? - Это идея Федора Павлова-Андреевича - сына Людмилы Петрушевской. Он очень интересный человек, который работает журналистом, режиссером, претворяет различные проекты. Международный фестиваль "Роза мира", который ежегодно проходит в Москве - это тоже его проект, на котором мы с ним и познакомились. Года три назад я первый раз пела на этом фестивале, и тогда Федя после концерта встретил меня возле ресторана и сказал: "Степанида, я очень хочу поставить для вас спектакль!" Я расхохоталась, подумала, ну, человек говорит это, чтобы сделать мне приятное. Мне часто приходится слышать подобное: кто-то хочет спектакль поставить, кто-то кино для меня снять. Однако Федор в этой весной позвонил мне и говорит, давай попробуем... - Спектакль необычный, странный, судя по тому отрывку, который показали на канале "Культура". Вы там совершенно одна и сидите на высоком стуле... - Это совершенно новый опыт. Мне пришлось отмести все накопленное и начинать с чистого листа. Самая большая сложность была связана с языком - я впервые играла на русском. Я не то, что не исполняла роли на русском, но и говорю-то плохо. Сразу предупредила об этом Федю, но он как-то не поверил. А когда начали репетировать, для него это стало больным вопросом. Потому что у меня выходило что-то нерусское, особенно, когда надо было произносить звуки "к", "с", "в". Федя добивался от меня русского произношения, и нередко мы с ним ругались из-за этого. Хотя все-таки я терпела, пока дело не дошло до песни. Это была песня, которую он сам сочинил, и это даже не песня, а какой-то вопль. Но, тем не менее, Федя требовал от меня точную ноту, потому что он учился в музыкальной школе, слух у него хороший. Я же могла импровизировать, чего он не хотел. Из-за этого у нас были разлады. - А в чем смысл спектакля? - У Хармса была бабушка, но все дело в том, кто она - эта бабушка? Каждый из нас тянет за собой шлейф своей прошлой жизни, жизни своих предков... Это никуда не уходит, это всегда с тобой. И бабушка всегда с тобой. - Она символизирует прошедшее время? - Да. А с другой стороны, это 1937 год, это страх, что тебя в любой момент заберут. Хармс рассказывает нам эту историю через своего героя и Старуху, которая приходит к нему и умирает... - Вы играете Старуху, а кто в роли главного героя? - Тоже я, а иногда сам Федя, который сидит в зале и бросает реплики, комментарии. Он мне помогает и через меня реализует все действие. - Как сложно, а зритель все понимает? - Такая путаница - замысел режиссера. Насчет восприятия зрителя, то оно очень разное, тем и интересно настоящее искусство. И вот эта незнакомая Старуха, которая совершенно случайно оказалась в его доме, умирает, сидя в кресле...Я сижу рассказываю об этом, передаю состояние Старухи и героя Хармса, который впадает в такой страх, что боится всех вокруг. Как избавиться от Старухи? Как доказать, что не он убийца? В конце концов, он положил ее в чемодан, чтобы увезти за город и там утопить. Но в поезде чемодан крадут...На этом история заканчивается. - И все это время вы не сходите со своего стула, не совершаете никаких действий на сцене? - Это совершено новый опыт. Во-первых, ты играешь без партнера на сцене, во-вторых, играешь, не сходя с этого высокого стула. В таком состоянии ты должна держать зал. Было ощущение, что тебя разглядывают в микроскоп. У меня только руки были свободные, а остальная часть туловища скована туго намотанной тканью. Двигаться было почти невозможно, да и опасно, потому что любое неверное движение и можно было упасть вниз. Лицо и все открытые части тела намазаны толстым слоем белой краски, которая рассыхается, трескается на лице от гримас и мимики...И в таком состоянии я должна была играть на протяжении 50 минут. Это была даже не Старуха, а что-то мистическое, потустороннее. - Видимо, это имеет свой смысл? - Смысл в том, чтобы показать несвободу человека. Художник, который все это придумал - Катя Бачавар из Нью-Йорка. Она и Катя Ч., так называли вторую Катю, художника-гримера, были для меня утешительными моментами этого трудного процесса. Я боялась аллергии, боялась высоты, а они боялись, что я откажусь от грима, что высокое сидение плохо скажется на моем здоровье. Самое неприятное, это пыль от краски, которая летит в глаза и в нос от моих хлопков ладонями... В день играла по два спектакля, и в общей сложности показала восемь спектаклей. - На какой сцене это происходило? - Премьерные показы прошли в конце марта в зале "Мастерской". Это известное среди творческой элиты место, где есть кафе и камерный зал, на сцене которого играют экспериментальные вещи. Никаких афиш, никаких билетов. Приходят актеры, режиссеры театра и кино, художники - лица, которых видишь по телевизору. Из тех, кого могу назвать, это Ольга Свиблова, Андрей Бартенев, художник Баркевич, наш земляк писатель Андрей Геласимов. Мне говорили еще о каких-то знаменитостях, а я разве всех знаю...Интересно, что стоит ящик для сбора средств, которые направляются на подобные эксперименты. Четыре последних спектакля мы сыграли в галерее "Baibakov art projekt". Так как это просто зал, а не сцена, то у меня был очень высокий стул. Я очень боялась упасть и уставала страшно. 12 мая у меня был героический день - утром репетиция, после обеда концерт, а вечером я даю два спектакля подряд. - Концерт уже в рамках другого проекта? - В те дни в Москве проходил театральный семинар, куда приехали артисты из разных регионов. Мне предложили выступить после семинара с концертом. Для меня было интересно петь на сцене Театра Анатолия Васильева. Шикарное здание! Когда Васильев строил свой театр, он показывал нам с Андреем это здание. И каждый уголок чуть ли не гладил, можно сказать, что вместе с рабочими участвовал в строительстве. Сейчас он живет и работает в Париже. И вот после концерта мне пришлось играть два спектакля, да еще в перерыве между ними, не сходить со своего трона... - Но, несмотря на все это, вы смогли войти в образ Старухи? - Вряд ли я до конца вошла в образ и все сделала хорошо. Все-таки актер должен найти золотую середину в образе, а это возможно только тогда, когда играешь много раз. Обязательно должен быть прогон спектакля, во время которого начинаешь понимать, что правильно, а что нет...И уже после этого что-то добавляешь, что-то убираешь. Это очень опасная работа в том смысле, что может получиться совсем по-другому от таких небольших изменений. Театральный критик Анна Анатольевна Степанова видела спектакли в "Мастерской" и в галерее. Первый раз ей очень понравилось, а второй раз совсем не понравилось. Все потому, что в последний раз я немного убавила трагизма, за счет чего история приобрела комический оттенок. Во второй раз с ней пришли ее студенты ГИТИСа, и их мнение разделилось - одни сказали, что это гениально, а другим напротив не понравилось. И это хорошо. Если б понравилось всем, я бы сомневалась, что мы сделали интересный спектакль. Есть о чем говорить, о чем спорить, и за чем ходить...Анне Анатольевне было очень обидно, что спектакль не увидел мой зритель - обычный зритель, а не избранная публика. - Вы столкнулись с совершенно новым стилем работы, репетиций... - Репетиций было очень мало, и они были ночными - с 23-х до 3-х часов. Федя человек занятой, и даже ночами после репетиций куда-то ехал по делам. Для меня это было хорошей школой. Зато Федя дал мне шикарную машину и хорошего водителя. Что касается нового стиля работы, то я ведь работаю с Сюзанной (Сюзанна Ооржак - театральный режиссер), у которой тоже свой особенный стиль. Как актрисе, мне хочется попробовать все, потому что ощущаю себя живой водой, которую можно налить в любой сосуд. - Вам не нравится работать по накатанной? - Мне очень нравится моя работа. Но всегда хочется чего-то нового, странного, необычного. Я не часто выхожу на сцену, редко получаю роли. Поэтому мне всегда надо быть в форме, особенно сейчас. Если раньше я была спокойная, могла годами отдыхать, то сейчас у меня времени мало. Если что-то дается, мне надо успеть это сделать. Поэтому я очень благодарна Феде. - А он доволен спектаклем? - Он очень доволен. Это его третий или четвертый спектакль. Хотя мне в Москве говорили, что он не самый лучший режиссер, не стоит с ним связываться...Но мне надо было работать, для меня и провал хорошо. - Почему? - Для актера - это школа. Но это не был провал. Федя говорит, что это его лучший спектакль. Я видела его спектакли в записи, и мне очень понравилось. Он - авангардист, который делает необычные вещи. Петрушевская приходила и на премьеру, и в последний раз. Очень интересный человек! Только ради знакомства с ней стоило участвовать в этом проекте. Я читала некоторые ее рассказы, они такие интересные, и после этого общаться с ней, наблюдать за ней - это просто класс. Как она ест, говорит, одевается... Шикарная женщина, несмотря на то, что ей уже за семьдесят. Было много чего интересного. Например, творческий вечер Кати Бачавар. Она - дизайнер-стилист, и делает странные украшения из американских слесарных инструментов, каких-то винтиков, шурупов... Такие же странные, как спектакль, который мы сделали с Федей. Она их носит, и мне подарила. На этот вечер были приглашены послы, дипломаты из разных стран, и мы дали концерт с девушками-исполнительницами русских народных песен, с которыми выступали на "Розе мира". - После подобного опыта не возникает желания самой для себя что-нибудь поставить? Найти интересный материал и поэкспериментировать... - Я бы может, и сделала, но я большая лентяйка. Меня всегда надо заставить работать. Хотя я хочу играть, петь, но сама этого не сделаю. На мое счастье встречаются люди, друзья, которые меня заставляют работать. Когда я долго сижу дома, у меня начинается творческий зуд, хочу куда-то ехать. Вот в октябре намечается поездка в Кельн на фестиваль "Eurofolk". Это конкурс вроде "Евровидения", и отправляет меня туда "Радио России". До этого еще предстоят фестивали в Австрии, Италии, Венгрии. "НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ДВЕНАДЦАТИ СТЕПАНИД" - Вы ведь еще преподаете на актерском отделении АГИИК - учите студентов народному пению, исполнению олонхо. В будущем эти ребята станут артистами Театра Олонхо? - Они смогут работать и в Саха театре, и в Театре Олонхо, так как получают общее актерское образование. Когда четыре года назад набирали этот курс, мы уже знали, что будем обучать их традиционному якутскому пению, но пришли совершенно не поющие ребята. С первого курса я начала с ними заниматься, и вот к четвертому курсу восемь человек из одиннадцати запели. Человека можно всему научить, но это зависит от его характера и желания. Поэтому я никого не заставляю петь, если захотят и начнут работать над собой, то смогут достичь многого... - У вас уже складывается своя методика преподавания? - Да. Но знаю, что не должно быть двенадцати штук Степанид. Они должны быть совершенно разные. Поэтому я обучаю каждого, исходя из его материала: голоса, тембра, внутреннего состояния. Я ни разу не продемонстрировала им свое пение. - А как можно научить петь, не показывая пения? - Я не пою на занятиях. Конечно, они смотрят спектакли с моим участием, слушают диски, но это не дает им возможности повторить мое пение. Если бы я пела на занятиях, и они бы за мной повторяли, то это был бы разгром. Это не хорошо, потому что ты ломаешь артиста, делая свое подобие. Я показываю им отдельные звуки кылыhаха, и учу импровизировать, фантазировать. За это лето они должны подобрать какое-нибудь стихотворение и сочинить к нему мелодию. - И положить ее на ноты? - Никаких нот, никакой академичности. Нотной грамотой я не руководствуюсь. Это ведь чисто национальное пение. - То есть сам характер занятий следует старинной традиции обучения олонхосутов? Если такое еще было... - Вряд ли олонхосуты имели учеников. Человек, который хочет петь, исполнять олонхо, слушает и постигает только само звучание кылыhахa. А остальное - это его импровизация, фантазия. Ведь у каждого свой голосовой инструмент, свой темперамент, своя душа и голова. Особенно важен тембр, который задевает наш слух. У одних он низкий, у других высокий...Бывает тембр, раздражающий, который слушать не хочется. - Особенно, когда очень стараются... - И получается искусственно. Кылыhах - это музыкальное сопровождение, поэтому он должен звучать фоном, не выходить вперед. Но когда идет речь об ийэ кылыhах, то почему-то изо всех сил напрягают свой голосовой аппарат, чтобы пение звучало ярко. Мне такое не нравится. Я смотрю на детей, исполняющих олонхо, и слышу, как они "выпячивают" кылыhах. Плохо становится, потому что этого ребенка так испортят, что потом невозможно будет исправить такое пение. Прислушайтесь к настоящим олонхосутам - у них кылыhах никогда не выходит на первый план. У нашей Дарьи Томской не песня была, а просто рассказ. Она единственный настоящий олонхосут, которую я записала у себя дома. В то лето в Якутск приезжали американские журналисты, чтобы записать традиционное якутское пение. Я пригласила их и Дарью Томскую к себе домой, и они записали ее олонхо. После этого они просили спеть меня, но я не могла петь перед человеком, которому за девяносто лет. Думаю, что я правильно поступила по отношению к Дарье Томской, но перед американцами чувствую вину. Люди приехали в такую даль, чтобы записать меня, а в итоге остались ни с чем. Потом я узнала, что запись пения Томской они не использовали в своей программе. - Слушать исполнение олонхо без пения иностранцу, наверное, достаточно тяжело... - Мы должны задуматься над этим вопросом. Прошлым летом в рамках фестиваля "Шедевры мира на Земле Олонхо" мне особенно понравился корейский исполнитель эпоса. Этот пожилой человек в своей стране является национальным достоянием. Хотя у него нет голоса, но, слушая его, понимаешь, какой уровень у этого исполнителя. Здесь дело не в вокальных данных, а во внутреннем содержании человека, которое передается через жест, движение, энергетику, мастерство... Было видно, что это человек действительно мирового уровня, достойный называться шедевром. А мы еще домашние, простые, нет у нас олонхосута мирового уровня. Нам надо воспитать, взрастить олонхосута, который мог бы представлять республику в мире. О БОРЬБЕ, МОЛЬБЕ И ПОКЛОННИКАХ - Вы выступаете по миру, представляя традиционное пение саха... - Меня слушают, но я не олонхо исполняю, а другие жанры якутского пения. Хотя публика не понимает слов, но им это интересно. Чтобы завоевать зрителя, держать его, исполнитель должен быть актером. Помню, как-то участвовала в фестивале "Пустые холмы", который проходил в Подмосковье. На этом фестивале под открытым небом собирается до двадцати тысяч человек, и круглые сутки на четырех площадках звучит рок, этно, джаз со всего мира. Мое выступление попало в дождь, поэтому пришли самые любопытные, но среди них оказался один, который после первой песни крикнул мне: "Давай, иди отсюда! Мы пришли других слушать!" Иногда встречаешь и таких. Понимаешь, это борьба. Тебя презирают, но ты должна песней их завоевать, хотя бы не сдаться. Каждое выступление за пределами республики - это борьба, ответственность, нервы. Я показываю не только себя, а якутский народ, поэтому должна быть всегда на высоте. - И чем закончился тот конфликт? - Куда я уйду? "Я свое дело закончу только потом уйду, а вы можете уйти", - так ему и ответила. Но зайдите на сайт фестиваля "Пустые холмы" - там только мои песни и звучат. - Боретесь с ложными мифами, конкурентами, недоброжелателями? - С 1993 года каждый год куда-то езжу и с чем-то всегда борюсь (смеется). На фестивале электронной музыки "Хаан Алтай", который проходил в алтайской тайге, нас было только две певицы. Все остальные - музыканты из девяти стран. Певица была из Питера и исполняла русские народные песни в авангардной манере. Перед моим концертом она подошла ко мне и говорит, что будет петь со мной. Я удивилась, это мой единственный сольный концерт, у меня договор, я должна получить гонорар... Специально сказала о гонораре и договоре, чтобы отстала. Я понимала, почему она хотела петь со мной. Потому что мой концерт начинался перед затмением солнца, и для музыканта это было престижно. Она стала ругаться с руководителем, начала отключать микрофоны, аппаратуру, и весь этот скандал происходил возле сцены. - Наступление солнечного затмения на нее так повлияло... - Это человек без чувства меры. До этого она дала четыре концерта, причем, если начинает петь, то не останавливается. Разные моменты бывают. Я ведь почти всегда пою с музыкантами, которых вижу впервые. Это ответственность и это пахнет провалом. Надо по-новому с ними работать, и мое пение несколько меняется. Я бы брала якутских музыкантов, но кто оплатит проезд. В Москве я выступала с барабанщиком Жуковым. Для меня это был провал. Он тянул одеяло на себя, играл отдельно от меня. Зато очень понравился Андрей Дойников. Талантливый мальчик, который играл на разных инструментах, и все время был со мной и за мной. Это просто шикарно. - Как западная публика называет ваше пение? - Этническая песня, кылыhах. Но в основном характеризуют, как шаманское пение, что мне очень не нравится. Обязательно вклинят это слово, хотя я на это уже не обращаю внимания. - Они интересуются содержанием песен? - Очень интересуются. Обычно иностранцы после концерта сразу не уходят. Если это камерный концерт, то остаются в зале и начинают спрашивать - о чем была та или иная песня, о моей родине, обо мне...В оперном театре Вагнера в немецком Байроте мы дали концерт с африканской, английской и двумя немецкими оперными певицами. Состав музыкантов тоже был интернациональным - американец, канадец, норвежец, немец... Большой театр с тремя ярусами балконов был полон. После концерта был ужин в ресторане, и по западной традиции туда могут прийти не только артисты, но и зрители. А если концерт хороший, то зрителей собирается много, чтобы познакомиться с артистами, поговорить. И вот когда я вошла в зал ресторана, все сидящие начали аплодировать... Это для актера высшая награда. Это компенсация твоих потраченных нервов, это восстановление твоей энергии. Помню, в Австрии после концерта мы зашли с музыкантами в бар, и там стоял мужчина, который о чем-то оживленно говорил. Когда мне перевели его слова, то оказалось, что он делился своей радостью от случайно увиденного концерта. На радостях он решил выпить вина... Особенно радуются хорошему концерту сами музыканты. - Вы сочиняете стихи? - Нет. В основном пою на стихи Наташи Харлампьевой. Я беру понравившееся стихотворение и импровизирую с текстом. Два раза одинаково петь не могу, потому что и музыканты другие, и состояние, и зал. Тем и шикарна импровизация. - Помните самую лучшую импровизацию? - Это было на одном из первых "Табыков". Я пела тогда с группой "Айтал". Ту песню я сейчас не смогу исполнить. Такого состояния, такого времени, таких музыкантов уже нет. - О чем она? - Это мольба влюбленной женщины. Ты его хочешь, а он не твой...С этой песней связана история с одним англичанином, которому я подарила в Москве диск с записью того "Табыка". Он тогда работал в британском посольстве и через некоторое время вернулся в Лондон. Потом он мне говорил, как эта песня его задела: "Оказывается, женщина так может хотеть мужчину! Я не знал этого". Но до этого у него стащили в Лондоне этот диск, из-за чего он страдал. В один прекрасный день он приезжает в Якутск и находит меня...У меня был один-единственный диск того фестиваля и, конечно, я его подарила. Он тогда взял интервью у мужа, и делился своими впечатлениями от песни. А пели мы тогда впервые с "Айталом" и совершенно не знали, что у нас получится. Но мне так хотелось петь... Беседовала Елена ЯКОВЛЕВА Источник: www.ayarart.olonho.com Фото: www.dom.com.ru |
|
Нөрүөн-нөргүй буоллун биһиги саайтпыт ыалдьытыгар! Билигин эн ыалдьыт курдук киирдин. Бэлиэтэнэн киирдэххинэ бу сиртэн элбэҕи бэйэҕэр туһаныаххын сөп.
Майгынныыр сонуннар:
|
« Төттөрү
Ырытыылар (1)
